Я согласно кивнул, действительно, начальников в экстренных ситуациях меняют только дураки.

– Убитая была матерью Фила, – добавил отец. – Я хочу, чтобы ты ему сообщил о ее смерти сам. Я распоряжусь, чтобы его отпустили с работы на похороны.

– Хорошо, – не стал спорить я.

Кажется, моя покорность удивила отца, но он не стал заострять на этом внимание.

– Ладно, можешь идти, – махнул он рукой. – Но еще одна такая выходка и порки тебе не избежать!

Я надел шлем. Повернулся и собрав остатки силы-воли погрохотал обратно, мысленно проклиная долбанные доспехи. Сзади мне послышалось, что отец тихонько хохотнул, но обернуться, чтоб проверить сил уже не было.

Глава 7

– Ваша светлость? – окрикнули меня в коридоре.

Я тяжело развернулся на голоса. Передо мной стояли двое из ларца, видимо, спецом меня поджидали. Неужели узнали гады? И какого черта они все еще здесь, почему их никто еще не взял в оборот? Все-таки плохо работает этот толстяк, у нас бы в ментовке они уже давно сидели в кутузке и каялись в своем вранье.

Судя по пришибленному виду двоих из ларца, дело было не в том, что они меня узнали, а в том, что что-то от меня хотели.

– Ну?! – перестраховавшись, мрачно пробасил я.

Стражники испугано переглянулись друг с другом и потупились в пол.

– Можно нам посмотреть меч достойного, пожалуйста? – промямлил чернявый.

Меня так и подмывало поинтересоваться: «что, еще не насмотрелись?». Все-таки гадами были эти двое, перед беззащитными мальчишками выделывались, а чуть перед каким чином повыше оказались, обосрались буквально. Терпеть не могу лизоблюдов.

– Меч достойного не девка с сиськами, чтоб хвастаться им перед каждым встречным поперечным! – грозно прорычал я.

Меч одобрил мой ответ, я прям нутром почувствовал, как он надулся от важности, а может просто это мой мочевой пузырь дал о себе знать.

Я с видом пафосного рыцаря, грохоча доспехами на весь замок, попёрся к себе в комнату, уповая не обоссаться по дороге в этом гребаном облачении.

Самому стащить доспехи тоже оказалось тем еще квестом. Я так умаялся, что, когда наконец-то освободился от ненавистных железяк, мне показалось, что гравитация больше не держит мое тело на этой бренной земле и отныне я пушинка, что не ходит, а парит в воздухе среди розовых единорогов.

Впечатление портило только то, что потом от меня разило, как от коня после галопа, аж глаза выедало. Пришлось идти в ванную.

Сегодня, слава Триликому, прислуживала мне какая-то женщина средних лет, которая не жаждала моего внимания.

Я погрузился в горячую воду и, аж, застонал от удовольствия. Расслабившись, я немного вздремнул, лежа в воде.

Но хоть и на сегодня, как я понял, от уроков меня освободили, труба все равно звала. Я оделся и пошел искать Фила. Надеясь посредством совместного мозгового штурма попытаться-таки связать факты в рабочую теорию и уже начать двигаться в направлении поиска преступника и сестры Фила. Часики тикали, а с ними исчезали и шансы раскрыть дело.

На кухне смущенная моим приходом молоденькая кухарка сообщила, что Филу совсем поплохело, и его пришлось отпустить до завтра.

Я с горем пополам нашел каморку Фила. В комнатушке не было даже окна. В углу ютился небольшой сундук, а на полу валялся клочок соломы – вот и вся обстановка.

На этом клочке соломы мой друг и метался в бреду, постанывая и бормоча нечто неразборчивое.

Дела у парня были плохи. Я, кое-что смысля в оказании первичной медицинской помощи, осмотрел Фила и подохренел. Как он с такими увечьями вообще ходил одному их Трехликому известно. Нога, как и рука, оказалась тоже сломана, она опухла и из нее выпирала кость. Естественно, мальчишки было капец как больно, а из-за воспаления у него подскочила температура.

Мать его за ногу и ведь ничего мне не сказал! Еще и тяжеленные доспехи на меня нахлобучивал. И что теперь делать? Здесь же ни антибиотиков, ни шину наложить! Единственное, что я мог, это намочить тряпку да положить ее дураку на лоб.

Надо было срочно спасать мою сивку-бурку, а для этого нужно было достать этого сраного зелья.

Этим я и решил заняться, безотлагательно отправившись за лечебным снадобьем к сэру Артуру.

Когда я вошел в роскошную келью сэра Артура, украшенную гобеленами, с высоким потолком и большим окном с тяжелыми бархатными шторами, старик, сидя за столом, трудился над пергаментом, старательно выводя там закорючки гусиным пером.

Увидев меня, он заметно вздрогнул. На его изъеденном морщинами лице испуг быстро сменился удивлением.

– Ваша светлость, у нас сегодня занятия отменены, продребезжал он своим старческим голосом. – Что-нибудь случилось?

– Мне нужно зелье, сэр Артур, – без всяких обиняков заявил я. – Одолжите мне, пожалуйста.

– Ваша светлость, – почтительно склонил голову сэр Артур, – какое зелье и для чего, извольте спросить, вам требуется?

– Лечебное! – твердо сказал я.

Сэр Артур очень внимательно на меня посмотрел. Потом встал, поднял руку и зачем-то ткнул меня указательным пальцем в лоб.

– Но зачем оно вам? Вы же абсолютно здоровы! – с искреннем изумлением поинтересовался старик.

– Для друга, – честно признался я.

Старик еще больше удивился, смотря на меня, как будто я сбежал из дурдома и пытаюсь распространить свой психоз на окружающих.

– Но ваша светлость, вы же знаете, что я не лекарь, у которого зелья на полке лежат. Мне зелье дается от самого Триликого, только для нуждающегося в нем!

– Тогда, пойдемте к Филу, он нуждается! – потребовал я.

Тут я и добил старика окончательно. Он аж затроил от моей наглости.

– Ваша светлость, при всем уважении, я лорд! – горделиво вздернув седую башку, напомнил мне сэр Артур. – А лорд не может снизойти до простолюдина и, тем более, до какого-то ублюдка!

Старый душнила сел и опять уткнулся в свои свитки давая понять, что разговор окончен.

Так хотелось взять его за грудки и вытрясти из этого тщедушного сэра нужное Филу зелье, но смысла в этом не было. Этого дурака хоть режь – не поступится своими дебильными принципами.

– Мне помнится, вы говорили, что Триликий учит нас милосердию, – упрекнул я.

– Это, смотря какой его лик повернут к вам, ваша светлость, – не отрывая взгляда от свитков, поправил старик. – Если вам так дорог этот бастард, вы можете испросить денег у отца и купить для него зелье в лавке лекаря.

Я зло хлопнул дверью! Да за кого этот старый хрыч меня принимает?! Чтобы я, взрослый детина, пошел клянчить деньги у отца?! Я с четырнадцати лет на заводе пахал, чтоб ни от кого не зависеть!

Но зелье это чертово позарез было нужно и срочно. Где бы по-быстрому самому деньжат раздобыть. Я же до этого чем-то раньше жил, даже по бабам ходил, а это дело всегда затратное. Неужто, я и на баб у отца просил?

Погруженный в свои невеселые мысли я заметил своего учителя по танцулькам и пению сэра Мерлина только тогда, когда столкнулся с ним нос к носу.

Мужик на мою рассеянность добродушно улыбнулся в бороду.

– Здравствуй, Эрик. Сегодня у нас с тобой опять занятие сорвалось!

– Здрасти, сэр Мерлин, сорвалось, – поддакнул я, желая, чтоб он уже ушел куда шел, но сЕр не отставал.

– Очень жаль, – вздохнул он.

– Ага, жаль, – вяло подтвердил я.

Сегодня все эти сэры меня порядком раздражали.

– Я понимаю, тебе сейчас не до этого всего Эрик, – продолжал навязывать мне свое общество лорд. – Но просто к сведению. Трубадур из «Веселых ребят» опять застудил горло холодным пивком, хозяину нужна срочная замена.

– А я здесь причем? – недовольно буркнул я, не понимая к чему клонит сэр Мерлин.

– Хозяин трактира обещал двойную плату, если ты сегодня его трубадура подменишь, – пожал плечами лорд. – Естественно, никто, включая его самого, не узнает кто ты на самом деле. Так что, если надумаешь, не забудь надеть парик и повязку на глаз.