Я отвернулся и тут, же не отходя от кассы, позвал танцевать Стелу.

Лицо Лейлы к моему удовольствию вспыхнуло и перекосилось от зависти. Еще бы! Стелла все равно была вне конкуренции, её выдающаяся грудь в вырезе золотого платья притягивала взгляды мужчин как магнитом. Тут что ни делай, на её фоне даже в красном платье будешь выглядеть серой мышкой. А Лейла явно привыкла быть в центре мужского внимания, и я нанес удар по её гордыни.

– Вы опять нарываетесь на скандал? – тихо предупредила Стелла.

Тем не менее, с легкостью запорхнув в мои объятия.

– Нет, Стелла, что вы… Просто не могу отказать себе в удовольствии танцевать с самой красивой девушкой в зале, – улыбнулся я.

– Томаш и отец и так на вас сердятся.

– Знаю, принцесса, и хотел бы попросить вас помочь мне.

– Но чем я могу вам помочь?

– Стелла, кто-то очень нехороший наговорил про меня вашему брату злостных гадостей. Я не хочу драться с вашим братом из-за чужих интриг. Может вы мне подскажете что про меня болтают в доме Крайкосов.

– Я… я не знаю, Эрик… Никто мне ничего не рассказывает. Как только я появляюсь, все разговоры о вас умолкают.

– Стелла , милая принцесса, вы не откажитесь немного пошпионить!

– Как вы смеете мне это предлагать?! – возмутилась девушка.

– Только потому, что не хочу убивать вашего брата, милая. Помогите мне, я прошу только узнать, что именно про меня наболтали недруги. Как это повредит вашей семье.

Девушка задумалась. От нее шло тепло. Я чувствовал ее возбуждение, ее грудь налилась. Твердость сосков чувствовалась даже через ткань. Дыхание сбилось, зрачки расширились, из-за чего глаза были почти черными бездонными. Губы приоткрылись.

– Хорошо, Эрик, я помогу вам, – смущаясь, произнесла она.

– Вот и славно, принцесса!

Музыка давно закончилась, и мне пришлось отпустить девушку. Я мог бы увести её в укромное местечко и сделать своей принцессе приятно, однако взгляд её братца уже дырки на мне прожег. А обострять ситуацию с ним сейчас мне было нельзя.

Поэтому я стал утолять другой голод. С удовольствием запихнув в рот хороший такой кусок мяса, которому пришлось помогать пальцами.

– У вас дурной вкус, – надменно выразила свое мнение Лейла. – У Стеллы кроме выдающихся форм нет никакого шарма. И кстати мозгов тоже.

Надо было ей оказаться рядом именно сейчас. Когда у меня рот был набит мясом, которое никак не желало прожевываться. А девчонка, кажется, просто упивалась, тем, что я не могу ей ответить. Самодовольно отпила из своего бокала вино.

Я ничего лучше не придумал, как взять и выплюнуть куски недожуек в руку. И эти самые недожуйки поместил в бокал с вином Лейлы. В самом деле, не держать же их было в руке?

Лейла аж подавилась собственным ядом. В ужасе уставившись на свой бокал, где плавали недожуйки.

– А где ваша матушка, Лейла? – как ни в чем не бывало, поинтересовался я.

– В комнате своей сидит. Она вечно болеет, – брезгливо поставив бокал на стол, автоматически ответила девчонка.

Пора было проведать её маму.

Глава 18

Была одна проблемка – я не знал, где комната Аделаиды. Поэтому решил сначала разыскать Фила. Он, как слуга, должен был знать, куда определили гостей.

Фил трудился на кухне. Отмывал горшки. Я обратил внимание на его красные, растрескавшиеся, мозолистые руки. И какой раз мне стало жаль парня.

Фил отложил работу и нехотя объяснил мне, где найти комнату жены Ганса. Потом сообщил, что собирается идти к мротам, чтобы проведать сестру.

– Фил, брось, – попытался я отговорить его. – Тебе не безопасно сейчас расхаживать по городу. Потерпи немного.

– Пока я здесь отсиживаюсь, она там в опасности! Хватит, Эрик, я должен заботится о сестре!

– Я слетаю, проведаю её сегодня, – пообещал я.

– Сегодня у тебя другие дела, – раздался за спиной голос отца.

Я повернулся на голос и удивленно присвистнул. Отец вырядился в какие-то лохмотья, поверх которых накинул старенький плащ с капюшоном. Выглядел он встревожено и хмуро.

– Собирайся, ты поедешь со мной, – велел отец.

– У меня сегодня уже есть планы! – дерзко возразил я.

Обращение со мной, как с дурным ребенком, меня совершенно не устраивало.

– Ты, как наследник дома Гербертов, имеешь обязанности перед своим народом! В одной из деревень мор! – прогрохотал отец. – Фил, одень Эрика победнее и сам нарядись во что не жалко, ты тоже едешь с нами.

Через час мы впятером сели на коней и отправились прочь из города. С нами ехал глава городской стражи. Меня так и подмывало обличить его преступную харю. Как бы эта свинья не завела нас в ловушку! Успокаивало только, что силы явно были на нашей стороне. Да и сам глава стражи выглядел донельзя перепуганным.

С отцом в этот раз был его оруженосец. Я раньше не видел этого хмурого молчаливого мужика. Оказывается, он уезжал на месяц по поручению отца, налаживать торговлю шелком с герцогством Кимов. Звали его Харви. Он мне явно обрадовался.

– А ты подрос, возмужал, – заметил Харви, дружелюбно потрепав меня по плечу.

Выехали мы уже в сумерках. Они становились все гуще, плавно переползая в глухую ночь. Наши плащи сегодня были очень даже кстати. Обычно в этом мире всегда было тепло и днем, и вечером. Но сегодня дул холодный ветер, и в небе нагонялись тучки.

– Погода портится, – хмуро сказал отец.

– Не к добру, – согласился Харви.

– А что такого? Боитесь растаять от легкого дождика, – ехидно удивился я драматизации такого пустяка.

– Ветер слишком холодный для дождя, такой ветер несет снежную бурю, – ответил отец.

– А снега не было, с тех пор как кончился век ворона. Триста лет уж как…

Теперь стало понятно, почему они разволновались, хотя мне по-прежнему вся эта история казалась глупыми суевериями. Какой из меня защитник жизни? Мне б с делами житейскими разгрестись.

В седле я держался скверно. Я хоть и умел верхом, но очень на любительском уровне – в парке десять минут на пони, а не три часа подряд. Отец неодобрительно косился на то, как я трясусь в седле.

– Ты что еще и верхом до кучи разучился ездить? – все же, не сдержавшись, проворчал он.

Я счел за лучшее промолчать. Наконец-то, когда я уже был готов взвыть от этой дебильной скачки, мы добрались до деревеньки, в которой случился мор, как выразился отец.

У ворот в деревню нас с факелами встретила толпа жителей.

Мои несчастные конечности так затекли, что я не смог слезть с лошади, а очень неудачно свалился с нее. Раздались смешки.

Фил помог мне подняться. Однако мои ноги слегка околесовели и пришлось идти нараскорягу, что со стороны, кажется, тоже веселило людей, потому что отец наклонившись ко мне прошипел в ухо, что если я не закончу свою клоунаду, то обратно я пойду пешком.

Меня же скорее пугала перспектива вновь ехать на этой сраной лошади.

В деревне в разных ее концах от какой-то неизвестной болезни погибли три молодые девушки.

Их тела выглядели, как иссохшие мумии, в них копошились трупные черви, довольно жуткое зрелище. Кроме того, в их домах помер весь скот. В хозяйстве по всей деревне у коров и коз пропало молоко. Люди были испуганы, переговаривались полушепотом. И смотрели на нас, как на спасителей и заступников доверчиво и почтительно.

Отец с Харви внимательно осмотрел тела девушек и скот. Велели все сжечь и мяса павшего скота ни в коем случае не употреблять в пищу. Жители стащили тела девушек и скот на центральную площадь и попытались поджечь, но огонь никак не хотел разгораться, пугливо отползая от трупов.

Отец взял меня за руку и велел повторять за ним. Эта была молитва богине жизни Аве. В какой-то момент я почувствовал покалывания в руках, и пламя взметнулось к самому небу. Мне показалось, что в костре заискрилась золотая пыльца, вычерчивая образ сокола.

В глазах потемнело, я кое-как удержал сознание.